Завершился туркмено-американский проект по сохранению памятника архитектуры «Большая Кыз-кала»
17 Май 2018 г., 10:57

Сегодня в Государственном историко-культурном заповеднике «Древний Мерв» состоялась официальная церемония завершения туркмено-американского проекта по сохранению и менеджменту Большой Кыз-кала – яркого памятника, ставшего визитной карточкой крупнейшего в стране археологического парка.

Самой выразительной чертой его архитектуры являются монументальные гофры – тесно прижатые друг к другу выступы, образующие стройный ряд на каждом из четырех фасадов. Несмотря на такой хрупкий строительный материал как сырцовый кирпич, гофры сохранилась достаточно хорошо и теперь тщательно законсервированы, сообщает сайт «Золотой век Туркменистана».

Проект осуществлялся в течение пяти лет на средства первого в Туркменистане крупномасштабного гранта в рамках Международной программы Государственного департамента США «Фонд послов по сохранению культурного наследия». Заявка на получение этого гранта была подана Национальным управлением по охране, изучению и реставрации памятников истории и культуры в 2011 году и победила в конкурсе, в котором также участвовали аналогичные государственные службы Вьетнама, Гаити, Индии, Индонезии, Иордании, Лаоса, Ливана, Ливии, Мавритании, Мексики, Парагвая, Танзании, Украины, Шри-Ланки и Эквадора. 

Начиная с 2001 года в Туркменистане были проведены реставрационные работы на таких широко известных памятниках как мечеть Сеид-Джемаледдина в Анау, мавзолей Меана-баба в Каахкинском этрапе Ахалского велаята, мавзолеи султана Текеша и Наджмеддина Кубра в Куня-Ургенче, Ак-сарай-динг и Исмамут-ата в этрапе Гёроглы Дашогузского велаята, дворцово-храмовый комплекс Гонур-депе в Марыйском велаяте, знаменитые дехистанские памятники Машад-ата и Джума-мечеть хорезмшаха Мухаммеда II в Балканском велаяте. Продолжается реставрация караван-сарая Даяхатын в Лебапском велаяте. Все эти объекты, находившиеся в аварийном состоянии и поддержанные Фондом послов США, в начале XXI века фактически обрели вторую жизнь. 

Учитывая тот факт, что Большая Кыз-кала входит в число объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО, туркменские специалисты работали здесь в тесном сотрудничестве с иностранными коллегами – представителями Института археологии Университетского колледжа Лондона (Великобритания), Института археологии Варшавского университета (Польша) и экспертами Международного центра по глиняному строительству (СRAterre) Высшей школы архитектуры Гренобля (Франция). 

На первом этапе была собрана и систематизирована архивная и проектная документация по реставрации этого памятника в прошлом, с помощью современных технических средств осуществлена детальная фиксация бесценного оригинала и разработана проектно-сметная документация для осуществления консервационных и реставрационных работ. 

На втором этапе - удалены оплывшие участки глиняных стен внутри и вокруг памятника, что позволило специалистам лучше изучить его структуру. Проведены археологические раскопки, давшие исключительно важную информацию о планировке нижнего этажа замка, много веков скрытого завалами рухнувших давным-давно перекрытий. Самым неожиданным для исследователей стало открытие внешней крепостной стены с угловыми башнями. Она охватывала участок в несколько гектаров, в центре которого располагалось само здание. Иначе говоря, замок был очень хорошо защищён, что свидетельствует о его особом статусе. 

Наконец, на третьем этапе проекта реставраторы приступили к укреплению и восстановлению повреждённых участков сохранившихся стен – от фундамента до самого верха, высотой 15 метров по всему периметру памятника. Одновременно с помощью 3D-технологии на основе большого фактического материала создана компьютерная модель возможного первоначального вида сооружения. Основанием для этой гипотезы служит единственный исторический источник – знаменитое Аниковское блюдо, храняющее в Государственном Эрмитаже в Санкт-Петепрбурге, а также его менее известный двойник – так называемое Нильдинское блюдо, отлитое из серебра и покрытое позолотой – оба изделия относятся к продукции ремесленных мастерских Средней Азии VIII – начала IX века. В центре композиции этого великолепного образца древней торевтики – атакуемый неприятелем гофрированный замок, очень похожий на Кыз-кала. 

На завершающей стадии работы, которую предстоит выполнить уже вне проекта, будет усовершенствована туристическая инфраструктура – прежде всего, для того, чтобы смягчить отрицательное воздействие, которое оказывают потоки посетителей на сохранность хрупких сырцовых стен. 

Благодаря этому проекту удалось уточнить возраст Большой Кыз-кала, которая была воздвигнута более тысячи лет назад, в конце VIII–начале IХ веков, когда Мерв, находясь в составе Арабского халифата Аббасидов, считался одним из самых просвещённых городов исламского мира. В тот период наместником Хорасана был Абдулла аль-Мамун – сын знаменитого халифа Харуна ар-Рашида. В 813 году аль-Мамун, прославившийся как астроном, сам стал халифом, но ещё долго после этого проживал в Мерве. Историки указывают, что в тот период город фактически играл роль столицы халифата – указы и назначения по всей арабской империи шли оттуда, пока новый халиф не переселился в Багдад. 

Размеры Большой Кыз-кала, её тщательное архитектурное оформление и надёжная фортификация позволяют предполагать, что это была не простая усадьба богатого местного аристократа, а загородная правительственная резиденция халифа или правивших после него султанов. 

Однозначно можно утверждать лишь то, что мимо этих седых стен прошли события целого тысячелетия. Они видели арабскую конницу, когда туркмены приняли новую религию – ислам. Они видели армии Великих Сельджуков – от Тогрулбека до султана Санджара, которые отправлялись отсюда покорять мир. Они уцелели после монгольского нашествия, когда почти весь Мерв был разрушен. И в дальнейшем они были молчаливыми свидетелями расцвета и упадка царств, движения торговых караванов по Великому Шёлковому пути... 

Обильный археологический материал, полученный в ходе нынешних раскопок, свидетельствует о том, что замок использовался достаточно долго, на протяжении жизни нескольких поколений, неоднократно ремонтировался и перестраивался. Наряду с многочисленными керамическими материалами в толще культурного слоя Большой Кыз-кала обнаружены ряд бронзовых изделий. Среди них особый интерес представляют арабские монеты с надписью каллиграфическим угловатым почерком «куфи» – это аббасидские дирхемы VIII-IX веков, перстни с печатками, ювелирные украшения, произведения мелкой скульптурной пластики. 

Одна из самых редких находок – косметическая лопаточка, или уховёртка длиной почти 8 сантиметров, сделанная в виде рельефного изображения богини воды и плодородия. Этот предмет, безусловно, редчайший образец раннесредневековой торевтики – искусства изготовления рельефных изображений из металла. В Маргиане данный иконографический тип известен по многочисленным терракотовым статуэткам и имеет глубокие местные корни. Он прослеживается с конца первого тысячелетия до нашей эры и доживает до эпохи раннего средневековья. Но впервые в археологии Туркменистана найден бронзовый вариант культовой канонической пластики данного типа. 

Несомненную музейную ценность представляют найденные также в процессе археологических исследований на Кыз-кала образцы дорогой глазурованной посуды с куфическими надписями, терракотовые статуэтки. Вновь выявленные сведения дают стимул для дальнейшего изучения этого и других уникальных сооружений Древнего Мерва.