Туркменистан: идея и маршрут об ТАПИ - генерирует на активные действия многих стран
20 Сентябрь 2013 г., 11:59

Туркменистан с его крупнейшими запасами газа и нефти, как следует из уже упоминавшегося отчета British Petroleum: «даже самые развитые мировые экономики и супер демократичные государства не обходятся без сотрудничества с богатым углеводородами Туркменистаном». 

По запасам газа Туркменистан прочно занимает одно из лидирующих мест в мире, в сегодняшней жизни энергетические ресурсы играют чуть ли не ведущую роль. Большие запасы нефти и газа способны превратить страну в богатейшее государство мира, яркий пример тому - страны Персидского залива, Норвегия. Нет сегодня актуальнее вопроса для экономики любой страны, чем потребность в углеводородах. Неслучайно нефть и газ уже в нашем веке становились причиной вооруженных конфликтов, нефть является важным фактором военной мощи государства, современная армия не отделима от топлива.

Поскольку экспорт газа формирует большую часть дохода страны, то любые серьезные перемены на углеводородных мировых рынках, способны чувствительно ударить по не диверсифицированной экономике страны.
Туркменистан прекрасно понимая ситуацию усиливает на данном этапе свое доминирующее нефтегазовое положение в регионе, активно продвигаются маршруты транспортировки углеводородов на мировые рынки, в обход как России, так и стран Центральной Азии (к примеру, проект Туркменистан – Афганистан – Пакистан – Индия). Так, в прошлом году Туркменистан стал крупнейшим поставщиком газа в Китай. В настоящее время Китай покупает у Туркменистана более 50 процентов газа от общего объема, имеется договоренность об увеличении экспортных объемов газа с нынешних 20 млрд. кубометров до 65 млрд.

Кроме того, большие запасы нефти и газа со всеми вытекающими из этого последствиями - это еще и платформа для добрососедских отношений со странами региона. Курс нейтралитета, провозглашенный Туркменистаном еще на заре независимости, уберег от многих ненужных конфликтов.

Туркменистан, будучи инициатором ТАПИ, неоднократно подчеркивал, что создание новой газотранспортной инфраструктуры, которая позволит обеспечить поставки туркменского природного газа в юго-восточном направлении, полностью соответствует его энергетической политике.

Длина газопровода ТАПИ, превышает 1,6 тыс км (144 км – по Туркменистану, 735 км – по Афганистану, 800 км – по Пакистану). Труба пройдет с юго-востока Туркменистана в Афганистан, затем - вдоль дороги между городами Герат и Кандагар в Пакистан, и в итоге через города Кветта и Мултан достигнет Индии (штат Пенджаб).

Главным принципом при этом является диверсификация маршрутов поставок газа, что в свою очередь предполагает создание многовариантной трубопроводной инфраструктуры, позволяющей вывести энергоресурсы из Туркменистана на мировые рынки. Следуя этим принципам, Туркменистан только за последние года совместно с государствами-партнерами осуществил крупные энергетические проекты в восточном и южном направлениях – строительство и ввод в эксплуатацию магистральных газопроводов Туркмениста-Китай и Туркменистан-Иран.

Для увязки в единое целое месторождений страны и обеспечения доставки туркменского газа на зарубежные рынки ведется строительство крупнейшего в Туркменистане газопровода Восток - Запад. Будущая газотранспортная магистраль позволит соединить с Каспийским регионом крупнейшие газовые месторождения, расположенные в восточной части страны и в случае необходимости осуществлять переброску больших объемов газа как в восточном, так и в западном направлениях.

В то же время Китай и Пакистан рассматривают возможность строительства газопровода между двумя странами. Разумеется, речь идёт о продлении строящегося газопровода Иран-Пакистан, т.к. своего лишнего газа в Пакистане нет, напротив, страна сама испытывает серьёзный дефицит этого топлива.

Фактически можно говорить о появлении нового газопроводного проекта «Иран — Пакистан — Китай» (вместо когда-то планировавшегося «Иран — Пакистан — Индия» или «Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия»). Теоретически, конечно, по трубопроводу «Пакистан — Индия» может транспортироваться и газ, получаемый на будущем пакистанском терминале по приёму СПГ, но такой вариант экономически выглядит не очень перспективно.

Важно, что речь здесь идёт не только о газопроводе, но и создании нового транспортного коридора: Гвадар (порт в Пакистане) — Кашгар (Синьцзян-Уйгурский автономный округ в Китае). Разговоры о подобном проекте шли давно, но реализации мешало сразу несколько факторов. Нестабильная обстановка в регионе, сложный рельеф местности и, конечно, противодействие Соединённых Штатов. Напомним, что в начале года стало известно, что сам порт Гвадар перешёл под управление китайской Chinese Overseas Port Holdings. Кроме того, в перспективе по этому маршруту может пройти и нефтепровод. Хотя такой способ доставки нефти получается довольно дорогим, он фактически задумывается как запасной путь в случае блокады Малаккского пролива.

Важно отметить, что развитие сюжета с маршрутом «Гвадар — Кашгар» происходит на следующем новостном фоне: несколькими днями ранее Пакистан фактически отказался от реализации газопровода ТАПИ (Туркменистан — Афаганистан — Пакистан — Индия) под предлогом плохих отношений с Дели. Конечно, эта проблема (связанная с конфликтом по Кашмиру) существует. Но все последние годы постепенно старались делать шаги к примирению — не в последнюю очередь, чтобы всё-таки построить газопровод. Напомним, что Пакистан испытывает столь сильный дефицит газа, что в стране регулярно случаются веерные отключения электричества, он сдерживает экономический рост. В общем, для ТАПИ до недавнего времени всё складывалось неплохо — по крайней мере, в контексте отношений Исламабада и Дели. Но в начале августа в регионе вновь ухудшилась обстановка, после чего Пакистан заявил об отказе от проекта. И вот, спустя буквально несколько дней, становятся ясными настоящие причины этого разворота.

Замена проекта Иран — Пакистан — Индия на Иран — Пакистан — Китай ещё раз подтверждает создание стратегической связки Пекина и Исламабада.

Любопытно, что после того, как Индия отказалась от проекта Иран — Пакистан — Индия, Тегеран предложил Дели построить подводный газопровод в обход Пакистана. Но и такой вариант Индии не подошёл (естественно, под нажимом США). У этих двух стран и раньше были неплохие отношения, но теперь же складывающаяся в регионе конфигурация объективно подталкивает Индию к ещё большему укреплению связей с Соединёнными Штатами.

Как все эти расклады могут повлиять на туркменские «газовые» интересы?

Фактически ТАПИ, продвигаемый Туркменистаном, очень даже устраивал Россию — т.к. перенаправлял туркменский газ на азиатский рынок. Теперь же Туркменистан в большей степени будет также пытаться выйти со своим газом на европейский рынок. Поэтому можно ожидать усиления давления по проекту Транскаспийского газопровода, статусу Каспийского моря. И в этом смысле начавшееся укрепление сотрудничества (нефтегазового и не только) с Азербайджаном оказывается очень удачным. Напомним, что и сам Баку, несмотря на декларации, тоже не очень-то и хочет доступа туркменского газа на европейский рынок. Ведь Туркменистан — конкурент не только России, но и Азербайджану.

С другой стороны, «замедление» проекта ТАПИ означает дополнительный индийский спрос на газ из других источников — в первую очередь СПГ. Напомним, что у России уже есть контракт на поставки СПГ в Индию (объёмом 2,5 млн тонн в год) и предварительные договоренности об увеличении объёмов до 10 млн тонн.

И еще один момент: китайский спрос. Мощность нового газопровода из Пакистана может составить до 10 млрд кубометров в год. Важно знать также, что в июле этого года был запущен газопровод Мьянма — Китай, мощностью 12 млрд кубометров в год и это связано с тем, что Китай, решил ограничить рост потребления угля.

На подобном фоне по-прежнему под вопросом находится реализация продвигаемого газопроводного проекта Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Индия (ТАПИ) проектной мощностью до 33 млрд куб. м, также как и Транскаспийского газопровода, через который планируется осуществлять поставки природного газа из Туркменистана в Южный газовый коридор. Геополитические, финансовые и иные риски, свойственные этим проектам, в состоянии ограничить Туркменистан в доступной газоэкспортной инфраструктуре, что напрямую отразится и на возможностях резкого прироста добычи природного газа.

Реализация проекта ТАПИ осложнена следующими проблемами:

а) военно-политические – около 800 км трубопровода должно пройти через территорию Афганистана, которая сегодня контролируется различными группировками и полевыми командирами, враждующими между собой и с правительством в Кабуле;

б) политические – конфронтация между Пакистаном и Индией ввиду сохранения кашмирской проблемы, стремления к лидерству в Южной Азии и усиления исламистских настроений в Пакистане;

в) финансовые – ограниченная покупательская способность и неразвитость рынков сбыта природного газа, в первую очередь в Афганистане.

В итоге можно констатировать, что газовый комплекс Туркменистана обладает значительным потенциалом для дальнейшего роста. Однако он продолжит сталкиваться с системными проблемами, которые в случае своей консервации не только будут способны внести значительные коррективы в долгосрочные тенденции развития туркменского ТЭК, но и критически повлиять на уровень энергетического сотрудничества Туркменистана с ключевыми зарубежными партнерами.

Сегодня, являясь инициатором и активным участником процесса формирования новых энергопотоков на широком геоэкономическом пространстве, Туркменистан выступает за международное сотрудничество в энергетической сфере, основанное на равноправии, взаимном уважении и взаимной выгоде, а также на балансе интересов производителя, транзитера и потребителя энергетических ресурсов.

Нурмырат Агаев, кандидат наук, юрист-консультант.