Скульптор Эрнст Неизвестный и Туркменистан
10 Август 2016 г., 20:22

Сам Неизвестный так говорил о себе: "У меня буйный, необузданный темперамент. Когда я был мальчишкой, меня не звали драться стенка на стенку – но вызывали, когда били наших. Я бежал, схватив цепь или дубину, а однажды и вовсе пистолет, – устремлялся убивать. Я был свиреп, как испанский идальго. Но мне удалось перевести мою уголовную, блатную сущность и энергию в интеллектуальное русло. Если бы Пикассо или Сикейросу не дали проявить себя в искусстве, они бы стали самыми страшными террористами. Я знаю, что говорю, я ведь был с ними знаком... Мой лозунг – «ничего или все». Или я живу так, как хочу, или пусть меня убьют. Не уступать: никому – ничего – никогда! Я столько раз должен был умереть... Я и умирал; в жизни было столько ситуаций, из которых невозможно было выйти живым, я в те ситуации попадал потому, что ни от чего не прятался, – но какая-то сила меня хранила и спасла. Я удивляюсь, что дожил до своих лет."

Воевал Эрнст Неизвестный почти год, командовал взводом автоматчиков. Его солдаты действовали в танковом десанте при разведке боем и при штурме укрепленных позиций. Уже в первых боях Эрнст Неизестный был ранен и награжден медалью "За отвагу". В мае 1945 года получил орден "Красной Звезды"... посмертно! Домой ушла похоронка и родители поседели, получив эту весть.

Ранение было тяжелейшим - три межпозвоночных диска выбито, семь ушиваний диафрагмы, полное ушивание легких, открытый пневмоторакс…  Неизвестный рассказывает: "Я пережил клиническую смерть: санитары уронили меня, загипсованного, на лестнице, ведущей к моргу, – и это, как ни странно, спасло мне жизнь. Гипс раскололся от удара, и я, очнувшись от боли, закричал."

После войны инвалид-орденоносец три года ходил на костылях, с перебитым позвоночником, кололся морфием, борясь со страшными болями, стал даже заикаться. По его словам, чтобы отучить от морфия, отец-врач выписывал ему спирт и он стал много пить.

С 1946-го по 1947 год Эрнст Неизвестный учился в Академии художеств в Риге, в 1954 году окончил Московский художественный институт имени Сурикова.

С 1956 года Эрнст Неизвестный работал над претворением в жизнь своего грандиозного проекта – гигантской скульптуры «Древо жизни», которая стала символом творческого союза науки и искусства. Эту работу он закончил уже в Америке в 2004 году.

В 1962 г. Эрнст Неизвестный участвовал в знаменитой выставке в Манеже "30 лет МОСХ", разгромленной Никитой Хрущевым, который назвал его скульптуры "дегенеративным искусством". После событий в Манеже жизнь Неизвестного стала невыносимой, не было заказов, материалов. Грузил мешки с солью на железнодорожной станции. Имя его было вычеркнуто из списков членов творческого союза. Однажды из мастерской украли все работы, а позже разгромили новые.  Было неимоверно трудно, а он продолжал работать, скрывая свое авторство.

Анонимно Эрнст Неизвестный победил на международном конкурсе: создал гигантский "Цветок Лотоса" на Асуанской плотине в Египте (1968-1971) – памятник в честь дружбы народов СССР и Египта. Однако украсить ее барельефами ему не дали чиновники, не заложив их в расчеты и смету.

В кратчайшие сроки он с помощниками сделал декоративный рельеф длиной 970 метров (самый большой в мире) в Московском институте электроники (1974).

Имя скульптора стало известно во всем мире, и его много раз приглашали в разные страны для участия в выставках и проектах, но Неизвестного не выпускали из страны. В конце концов он решил эмигрировать.

Эрнст так рассказывал о причине эмиграции: "Я никогда не был диссидентом, принципиально. Хотя неприятности у меня были вполне диссидентские. Мне не давали работы, не пускали на Запад. Против меня возбуждались уголовные дела, меня обвиняли в валютных махинациях, в шпионаже и прочем. Меня постоянно встречали на улице странные люди и избивали, ломали ребра, пальцы, нос. Кто это был? Наверное, Комитет. И в милицию меня забирали. Били там вусмерть – ни за что. Обидно было страшно и больно во всех смыслах: мальчишки бьют фронтовика, инвалида войны... А утром встанешь, отмоешь кровь – и в мастерскую; я ж скульптор, мне надо лепить. Нет, нет, я не был диссидентом – готов был служить даже советской власти. Я же монументалист, мне нужны большие заказы. Но их не было. А хотелось работать! Я шестьдесят семь раз подавал заявление, чтоб меня отпустили на Запад, я хотел строить с Оскаром Нимейером, он звал. Но меня не пускали! И тогда я решил вообще уехать из страны... Я не мог терять время. И думал, что умру... ну, в шестьдесят. Надо было спешить, чтоб что-то успеть. И я уехал... Это было десятого марта семьдесят шестого года."

Вначале Неизвестный эмигрировал в Швейцарию, а затем в 1977 г. переехал в Нью-Йорк. Он уехал в Америку без денег, не зная языка, и там, в Нью-Йорке он работал по 15 часов в сутки.

Вот что говорит об этом периоде сам скульптор: "Слава Ростропович сделал меня членом американской элиты, в которую всю жизнь стараются попасть самые богатые и знаменитые люди, да не всем удается. И сделал он это на третий день моего пребывания в Америке. Мы тогда открывали мой бюст Шостаковича в Кеннеди-центре, и там Слава меня представил всем-всем-всем, кого он «наработал» за те тридцать лет, что он связан с Америкой. Я сразу вошел в эту среду. Энди Уорхол, Пауль Сахар, Генри Киссинджер, Артур Миллер, Рокфеллер, принцесса Крей – я могу именами бросаться сколько угодно. Я был как свой среди самых модных светских снобов... Но! Эта светская жизнь затормозила мое творчество на многие годы! Я понял, что быть там социальным человеком – это вторая профессия. А у меня времени на вторую профессию нет. И тогда я... бросил этот клуб избранных. Взял все визитки и сжег – чтоб не было соблазна вернуться."

Неизвестный продолжал работать над своими замыслами, преподавал, читал лекции по искусству и философии в Колумбийском и Гарвардском университетах. Перенес сложную операцию на сердце и продолжал читать лекции в университетах Америки, писать книги, создавать новые скульптуры, рисовать.

"…В Штатах мне легче работается. Америка оказалась близка мне своим размахом и ритмом. Там у меня две студии. Одна – в центре модного артистического района Сохо, на Манхэттене. Там у меня и студия, и офис, и квартира. Именно там работаю сейчас над самыми большими формами и занимаюсь графикой. Вторая моя студия и дом расположены на океанском острове Шелтон-Айленд. Как вы понимаете, «Шелтон» переводится с английского как «убежище». И для меня это действительно убежище, поскольку это моя крепость, спроектированная по моим же дизайнерским идеям (вплоть до мебели). Там я отливаю памятники в бронзе. Там же – парк скульптур, в котором установлено 28 моих вещей." - рассказал он в интервью в день своего 88-летия.

Люди, встречавшиеся с ним, писали, что Эрнст Неизвестный — это сгусток духовной энергии, настоящий  титан нашей эпохи, соединивший высокую человечность своих тем с элементами символизма  и бурного, темпераментного экспрессионизма. И это все проявляется в каждой его работе — от монументальной статуи до мелкой пластики или рисунка на листе бумаги.

Некоторые из работ Эрнст Неизвестный сделал для постсоветской России. Одна из них - "Орфей" (1995) стала наградой победителям российского телевизионного конкурса ТЭФИ.

В 1996 г. Неизвестный закончил свое монументальное произведение для  Магадана "Маска скорби" – «Мемориал жертвам ГУЛАГА», посвященное жертвам репрессий в Советском Союзе. Эта скульптура установлена у подножия сопки Крутая, где находилась знаменитая "транзитка" (отсюда отправлялись этапы заключенных на Колыму).

В октябре 2004 г. Эрнст Неизвестный, наконец, "посадил" в Москве свое "Древо жизни" – в вестибюле торгово-пешеходного моста "Багратион". В кроне этого семиметрового раскидистого "Древа" можно разглядеть христианское распятие и ленту Мебиуса, портреты Будды и Юрия Гагарина, сюжет изгнания из рая и эзотерические символы.

Два знаменитых «Распятия» скульптора находятся в Ватикане. В 1997 году Европейское отделение ООН получило в дар от правительства Российской Федерации 17-метрового «Большого кентавра» Эрнста Неизвестного.

Хотя в 1962 году работы Неизвестного вызвали критику со стороны Хрущева и целую цепь несчастий в его личной и творческой жизни, однако именно Неизвестный позднее создал знаменитое надгробие экс-генсеку на Новодевичьем кладбище по просьбе его детей.

Далеко не каждая столица мира может похвастаться монументальными произведениями Эрнста Неизвестного, которые имеют не только высокую художественную, но и денежную многомиллионную стоимость. Цена только одной его скульптуры в среднем доходит до 250 тысяч долларов, сотни тысяч долларов стоило создание макета какого-либо монументального проекта. 

В Ашхабаде барельефы Неизвестного украшают здание в центре города. В течение полутора лет скульптор сделал деревянный рельеф с изображением Родогуны из Нисы (парфянская богиня любви) в здании Государственной библиотеки имени Карла Маркса, а также изваял два бетонных рельефа на здании архива ЦК компартии Туркменистана и Дома политического просвещения - Маску скорби и Прометея. Это последняя работа, созданная Эрнстом Неизвестным незадолго до отъезда из СССР, в 1975 году, и размещенная на тогдашнем здании Политпросвета в Ашхабаде (позднее архив ЦК компартии Туркменистана, а сейчас Центральный государственный архив кинофотодокументов).  
Сразу приковывает взгляд совершенно необычное для Туркменистана, да и всей Средней Азии произведение, выполненное в узнаваемой манере знаменитого скульптора, в сочетании кубизма и символизма. Осуществить проект было непросто. С какими трудностями пришлось встретиться Эрнсту при его создании, мы узнаём из книги "Говорит Неизвестный": "Целая история была с моим рельефом в Ашхабаде. Это было решение первого секретаря ЦК Туркмении, им было подписано, заказ дали мне, потому что главный архитектор Ашхабада был мой друг. Но как это саботировалось местным, как бы художественным фондом: не было стены, на которой должен был быть сделан рельеф, не было глины, не было рабочих, ничего не было, и только моя оголтелость и работоспособность, и то, что у меня был подготовлен свой штат людей, дали возможность выполнить эту работу в срок."

Главный архитектор Ашхабада, которого упоминает Эрнст Неизвестный - это Абдулла Рамазанович Ахмедов, лауреат Государственной премии СССР (за здание Государственной библиотеки имени Карла Маркса), возглавлявший архитектурное ведомство Ашхабада с 1961 по 1987 год. Он дружил со многими известными скульпторами и архитекторами советской поры, пользовался авторитетом. Именно Ахмедов помог опальному скульптору получить заказ в далекой южной республике. Теперь наш красавец Ашхабад может гордиться тем, что обладает одной из достопримечательностей мирового уровня - монументальным шедевром  Эрнста Неизвестного.

Скульптор вспоминал свою работу в Ашхабаде. "У меня остались очень хорошие воспоминания об Ашхабаде, где была прекрасная творческая обстановка, невероятное восточное гостеприимство. То был один из самых лучших моментов моей жизни, я был абсолютно счастлив", - рассказал он в 1993 году в интервью газете "Туркменская искра".

Вот так и соприкоснулись начало и конец жизни Эрнста Неизвестного в СССР - юность в Кушке военной поры и творческий проект в период "развитого социализма" перед самым расставанием скульптора с советской действительностью.